—*В другой раз вы, насколько мне известно, сказали, что нет ощущения лучше, чем держать на коленях только что искупавшегося ребенка. худые шлюхи. …Около двух часов дня Гэри Джонс вошел в небольшой кабинет, который он делил с Тартальей. Хаген вернулся к столу Халворсена, взял в руки точилку для карандашей, долго смотрел на нее. Когда-то оно излучало свет, обволакивавший ее нежностью, приносивший покой. Он сказал, что Габриэлла оставалась в одиночестве с утра воскресенья и до вечера среды и что трудно поверить, чтобы она выдержала четыре дня без какого-нибудь раба мужского пола — ведь это ее всегдашняя манера, не правда ли?*— так кто же приезжал? Не успела она ответить или поклясться в своей невиновности, как Флеминг бросился из коттеджа в сад, к компостной куче, и принялся в ней рыться.